Удивительная вещь — язык! На иврите фраза «ани мудаг ше ани хибадти чек дахуй» означает в точности: «я обеспокоен, что потерял отсроченный чек». Но это — ивритяне… А тут, в Словении, такое выдается, можно сказать, легким движением родной мовы. Настоящим ценителям словесности рекомендуется почитать инструкцию:
1. Стисните роцицо (руку) на пипи,
2. Снемите пипо и наместите пипо в… Санатории Трускавца
3. Ко натоците до зелена колицине, спустите роцицо (руку)
4. Це тоците ресервоар на полно, пипа автоматично запре доток…
5. Плацаите…
В общем, «глокая куздра», а делов-то — налить бензина по-словенски…
Многое в Словении малоубедительно: Любляна мила, но как-то буднична и немного провинциальна, возникает ощущение легкой траченности молью задворков столичного великолепия; раскаленное Средиземноморское побережье какое-то карманное и забито народом по самые абрикосы; пейзажи — приятные, но не «ах!»…
Пещеры же просто потрясают. Пещера по-словенски — «яма», и вот это слово важно для всех, кто там бывал. Мы собирались посетить знаменитую приму словенских пещер, Постойну Яму. Это, собственно, не «яма», а много «ям» вместе, соединенных проходами, лазами, реками, сифонами. Всего около 60 километров красивейших подземелий. Где-то там, внутри, живет протей. Как и зачем земноводное выбрало такие экстремальные условия, неясно — видно, природа, как и человек, склонна к мазохизму…
Посмотреть на все это народ валит уже около ста лет, и за это время произросла целая шоу-индустрия подземного туризма. Сначала показывают фильм про жизнь под землей, потом к этой жизни прикасаешься, но быстро, так как сзади уже подпирают, потом показывают протея. «Из зала в зал переходя, здесь движется народ…»
Нам повезло: мы в Постойну Яму не успели. Шел дождь, и мы заночевали в кемпинге посреди карстовых воронок, a утром пошли в одну из местных пещер — Пивка Яму. Она, конечно, меньше Постойной, в ней туры бывают всего раз в день, но ведет их отличный профессиональный гид, который понимает и знает, что рассказывает, а главное — чувствует завораживающую красоту каменных форм. Он дал возможность и нам ощутить дух пещеры, ее монументальный и неспешный мир. Жизнь ощущалась как жизнь пещеры. Падали капли с мокрых сталактитов: кап — минута, еще минута — еще кап — время стекало и звучало, отмеряемое нескончаемыми водяными часами. Тишина звала к созерцанию, созерцание — к размышлению, размышление — к тишине. Это было так неожиданно в туристской суете, что осталось незабываемым.санаторий Алмаз Трускавец
Потом мы смотрели Шкоцианску Яму. Здесь все другое. Сама пещера — это лучшее из виденного мною под землей. Она включена в список Юнеско, и не зря. Внутри пещеры течет бурная река с простым и понятным названием — «Река» (с ударением на «е»). Река-«Река» пробила такое подземное ущелье, какое и на поверхности не часто увидишь. Дух захватывает от этого природного буйства. Так что если бы не омерзительный сервис, то все было бы замечательно. Гидша говорила какие-то слова, но в голове у нее тикал секундомер и падали копейки. В словах не было ни души, ни чувства. Чувство появилось, когда народ попытался пофотографировать — низзя! Девчушка оказалась на самом деле унтером, и до капрала ей никогда не дослужиться… Хотя, может, я и не прав; все-таки вид у нее не злобный, скорее — уставший.
От Словении совсем близко до Италии. Мы остановились в кемпинге напротив Венеции и вечером поплыли через лагуну к городу. Венеция бежала за бортом вдоль лунной дорожки и манила силуэтами церквей и дворцов. Она была так же прекрасна, как и в день первого с ней свидания — и вновь искушала своим очарованием, по-змеиному притягательным и по-женски обманчивым. На самом делe Венеция — город тяжелый, от ее миазмов устаешь и дуреешь. Но в этот приезд мы лишь прикоснулись к ее вечерней красоте — и сразу же сбежали дальше, в Верону, Мантую и Кремону.
В Верону народ едет, чтобы прикоснуться к полированной груди Джульетты, посмотреть на ее же балкон, ну, а особые ценители приезжают послушать фестиваль Верди. Грудь и в самом деле что надо, жаль только, металлическая, но на соседней Цветочной площади вся шекспировская драма укладывается в вывеску на пансионе «Ромео+Джульетта» — и после этого нарисована весьма прозаическая кровать… Трускавец санаторий Кришталевий палац(Хрустальный дворец)
Самый впечатляющий вид на город открывается с бастионов замка Петра. Здесь полагается целоваться и (или) грустить, глядя на город. Вид на стремительную Адиджу, на расходящиеся улицы, на силуэты церквей навевает меланхолию. Город отсюда немного отстраненный и напоминает декорацию в коричневых тонах. Постойте немного под кипарисами, подождите — грусть появится.
В Мантую давно хотелось заехать. Она же немного разочаровала, уж слишком легко перейти в ней от средневековья к занюханному современному городку. Наверное, надо было не лениться, а пойти в знаменитейший Герцогский дворец. Говорят, это необыкновенное зрелище. Я с детства помнил эрмитажную Камею Гонзага — и вот, пожалуйста: целый дворец тех же герцогов. Но цены, цены… да и время… — в следующий раз.
В центре Мантуи мы наткнулись на прелестный Собачий Дворец, у дверей стоят каменные псы неизвестной породы. Церберы, наверное…отель Валентина Сходница
1. Стисните роцицо (руку) на пипи,
2. Снемите пипо и наместите пипо в… Санатории Трускавца
3. Ко натоците до зелена колицине, спустите роцицо (руку)
4. Це тоците ресервоар на полно, пипа автоматично запре доток…
5. Плацаите…
В общем, «глокая куздра», а делов-то — налить бензина по-словенски…
Многое в Словении малоубедительно: Любляна мила, но как-то буднична и немного провинциальна, возникает ощущение легкой траченности молью задворков столичного великолепия; раскаленное Средиземноморское побережье какое-то карманное и забито народом по самые абрикосы; пейзажи — приятные, но не «ах!»…
Пещеры же просто потрясают. Пещера по-словенски — «яма», и вот это слово важно для всех, кто там бывал. Мы собирались посетить знаменитую приму словенских пещер, Постойну Яму. Это, собственно, не «яма», а много «ям» вместе, соединенных проходами, лазами, реками, сифонами. Всего около 60 километров красивейших подземелий. Где-то там, внутри, живет протей. Как и зачем земноводное выбрало такие экстремальные условия, неясно — видно, природа, как и человек, склонна к мазохизму…
Посмотреть на все это народ валит уже около ста лет, и за это время произросла целая шоу-индустрия подземного туризма. Сначала показывают фильм про жизнь под землей, потом к этой жизни прикасаешься, но быстро, так как сзади уже подпирают, потом показывают протея. «Из зала в зал переходя, здесь движется народ…»
Нам повезло: мы в Постойну Яму не успели. Шел дождь, и мы заночевали в кемпинге посреди карстовых воронок, a утром пошли в одну из местных пещер — Пивка Яму. Она, конечно, меньше Постойной, в ней туры бывают всего раз в день, но ведет их отличный профессиональный гид, который понимает и знает, что рассказывает, а главное — чувствует завораживающую красоту каменных форм. Он дал возможность и нам ощутить дух пещеры, ее монументальный и неспешный мир. Жизнь ощущалась как жизнь пещеры. Падали капли с мокрых сталактитов: кап — минута, еще минута — еще кап — время стекало и звучало, отмеряемое нескончаемыми водяными часами. Тишина звала к созерцанию, созерцание — к размышлению, размышление — к тишине. Это было так неожиданно в туристской суете, что осталось незабываемым.санаторий Алмаз Трускавец
Потом мы смотрели Шкоцианску Яму. Здесь все другое. Сама пещера — это лучшее из виденного мною под землей. Она включена в список Юнеско, и не зря. Внутри пещеры течет бурная река с простым и понятным названием — «Река» (с ударением на «е»). Река-«Река» пробила такое подземное ущелье, какое и на поверхности не часто увидишь. Дух захватывает от этого природного буйства. Так что если бы не омерзительный сервис, то все было бы замечательно. Гидша говорила какие-то слова, но в голове у нее тикал секундомер и падали копейки. В словах не было ни души, ни чувства. Чувство появилось, когда народ попытался пофотографировать — низзя! Девчушка оказалась на самом деле унтером, и до капрала ей никогда не дослужиться… Хотя, может, я и не прав; все-таки вид у нее не злобный, скорее — уставший.
От Словении совсем близко до Италии. Мы остановились в кемпинге напротив Венеции и вечером поплыли через лагуну к городу. Венеция бежала за бортом вдоль лунной дорожки и манила силуэтами церквей и дворцов. Она была так же прекрасна, как и в день первого с ней свидания — и вновь искушала своим очарованием, по-змеиному притягательным и по-женски обманчивым. На самом делe Венеция — город тяжелый, от ее миазмов устаешь и дуреешь. Но в этот приезд мы лишь прикоснулись к ее вечерней красоте — и сразу же сбежали дальше, в Верону, Мантую и Кремону.
В Верону народ едет, чтобы прикоснуться к полированной груди Джульетты, посмотреть на ее же балкон, ну, а особые ценители приезжают послушать фестиваль Верди. Грудь и в самом деле что надо, жаль только, металлическая, но на соседней Цветочной площади вся шекспировская драма укладывается в вывеску на пансионе «Ромео+Джульетта» — и после этого нарисована весьма прозаическая кровать… Трускавец санаторий Кришталевий палац(Хрустальный дворец)
Самый впечатляющий вид на город открывается с бастионов замка Петра. Здесь полагается целоваться и (или) грустить, глядя на город. Вид на стремительную Адиджу, на расходящиеся улицы, на силуэты церквей навевает меланхолию. Город отсюда немного отстраненный и напоминает декорацию в коричневых тонах. Постойте немного под кипарисами, подождите — грусть появится.
В Мантую давно хотелось заехать. Она же немного разочаровала, уж слишком легко перейти в ней от средневековья к занюханному современному городку. Наверное, надо было не лениться, а пойти в знаменитейший Герцогский дворец. Говорят, это необыкновенное зрелище. Я с детства помнил эрмитажную Камею Гонзага — и вот, пожалуйста: целый дворец тех же герцогов. Но цены, цены… да и время… — в следующий раз.
В центре Мантуи мы наткнулись на прелестный Собачий Дворец, у дверей стоят каменные псы неизвестной породы. Церберы, наверное…отель Валентина Сходница
Комментариев нет:
Отправить комментарий